Уважаемый и Высокий Суд!

Вывод следователя о незаконности
действий Кожевникова А.А. не соответствует
фактическим обстоятельствам
уголовного дела

Постановлением следователя от 25 марта 2001 года Кожевникову А.А. вменена в качестве квалифицирующего признака незаконность действий в пользу взяткодателя и представляемых им лиц.
Утверждение о незаконности действий мотивировано тем, что Кожевников А.А. своими действиями якобы «нарушал требования ч.2 ст.52 Закона Российской Федерации «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации», введенного в действие 24 сентября 1992 года и ч.2 ст.51 Федерального закона РФ «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации», введенного в действие 6 февраля 1997 года о ремонте боевой и специальной техники внутренних войск на договорной основе на ремонтных предприятиях Министерства обороны Российской Федерации, в том числе заводах Военно-Морского Флота, по заявкам внутренних войск, а также приказ Командующего ВВ МВД РФ №15 от 18 января 1996 года «О нарушениях порядка использования денежных средств в Северо-Кавказском округе внутренних войск МВД России и наказании виновных», запрещающий командующим войсками округов, командирам соединений и воинских частей заключать какие бы то ни было договоры с негосударственными предприятиями, учреждениями и организациями, не имеющими соответствующих лицензий».
Как следует из постановления следователя, по заключенным договорам с ООО «Аэрокосмос» и ЗАО «ПКП» Аэрокосмос» якобы вопреки указанным актам производились следующие работы:
Капитальный ремонт самолета Ан-30 №0305 (договор №С-01Р от 15 августа 1995 года);
Переоборудование указанного самолета ( в соответствии с этим же договором);
Ремонт агрегата ТА-6А (февраль 1996 года, заключение договора не вменяется);
Ремонт вертолета Ми-8 МТВ-2 №45033 (29 февраля 1996 года, заключение договора не вменяется);
Ремонт двух вертолетных вспомогательных силовых установок ВСУ Аи-9 (договор №Д-01Р от 29 февраля 1996 года) ;
Ремонт вспомогательной силовой установки ВСУ ТА-6А на самолет Ил-76 (договор №Д-05Р от 8 апреля 1996 года);
Ремонт самолета Ан-12 ППС №6302 (договор № С-01-Р от 22 апреля 1996 года);
Дополнительные работы по переоборудованию самолета Ан-12 ППС №6302 и самолета Ан-12 «Т» (договор №Д-6 от 21 октября 1996 года);
Ремонт восьми двигателей ТВ3-117 ВМ (договор №Д-03Р от 24 апреля 1996 года, переоформление договора 5 июля 1996 года);
Ремонт семи двигателей ТВ3-117 ВМ (договор №Д-5-97 от 30 декабря 1996 года подписан весной 1997 года);
Ремонт восьми хвостовых винтов вертолета Ми-8 (договор №Д-5-97 от 30 декабря 1996 года подписан весной 1997 года);
Ремонт самолета Ту-134А (договор №2В-01-98 от 11 февраля 1998 года);
Ремонт двигателей Д-30 (договор №2Т-02-98 от 2 марта 1998 года);
Квалифицирующий признак незаконности действий вменен необоснованно.
Отнеся нарушение указанных норм ко всем указанным сделкам, следователь Погодин К.А., противореча сам себе, 22 декабря 2000 года утверждал при допросе свидетеля Рогозина В.А., что с 24 апреля 1997 года такая работа через посреднические организации была разрешена.
«Из ст.1.6 Инструкции по организации снабжения материальными средствами в системе МВД России, -как утверждал следователь, - усматривается, что только с 24 апреля 1997 года разрешено обеспечивать потребность в материальных средствах, не вошедших в номенклатуру квотируемой продукции для государственных нужд, через органы материально-технического и военного снабжения МВД России по прямым хозяйственным связям или в исключительных случаях через посреднические организации, исходя из возможностей соответствующих бюджетов, наличия средств, по ценам, не превышающим среднесложившиеся в регионе» (том 12, л.д.36).
Таким образом, исходя из утверждения самого следователя,
Ремонт семи двигателей ТВ3-117 ВМ (договор №Д-5-97 от 30 декабря 1996 года подписан весной 1997 года);
Ремонт восьми хвостовых винтов вертолета Ми-8 (договор №Д-5-97 от 30 декабря 1996 года подписан весной 1997 года);
Ремонт самолета Ту-134А (договор №2В-01-98 от 11 февраля 1998 года);
Ремонт двигателей Д-30 (договор №2Т-02-98 от 2 марта 1998 года), осуществленный
путем заключения договоров с коммерческой организацией, был вполне законным.
Не имел следователь оснований и для утверждения о незаконности заключения и других договоров, перечисленных в обвинительном заключении.
В соответствии с п. 10 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации №6 от 10 февраля 2000 года «О судебной практике по делам о взяточничестве и коммерческом подкупе», под незаконными действиями должностного лица должны пониматься
неправомерные действия, которые не вытекали из его служебных полномочий
или совершались вопреки интересам службы,
а также действия, содержащие в себе признаки преступления либо иного правонарушения.
Как показал Кожевников А.А. в суде,
«Я не считал, что заключением договоров на ремонт авиатехники с ООО «Аэрокосмос», а затем и с ЗАО «ПКП «Аэрокосмос», нарушается какой-либо закон, в том числе требования ч.2 ст.52 Закона Российской Федерации «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации» от 24 сентября 1992 года и ч.2 ст.51 Федерального закона РФ «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации» от 6 февраля 1997 года о ремонте боевой и специальной техники внутренних войск на договорной основе на ремонтных предприятиях Министерства обороны Российской Федерации, в том числе заводах Военно-Морского Флота, по заявкам внутренних войск.
Как я думал, ремонтировавшиеся летательные аппараты и агрегаты никакого отношения ни к боевой, ни к специальной технике, не имели, поскольку относились не к боевой, а к транспортной авиации. О существовании каких-либо правительственных постановлений, которые бы определяли перечень боевой и специальной техники для внутренних войск, осведомлен не был. Что касается приказа командующего ВВ МВД РФ от 18 января 1996 года №15 «О нарушении порядка использования денежных средств в Северо-Кавказском округе внутренних войск МВД России и наказании виновных», то этот приказ мне известен. Однако и этот приказ заключением договоров с ООО «Аэрокосмос» не нарушался, поскольку относился этот приказ к квартирным вопросам, а во-вторых, ООО «Аэрокосмос» ничего само не ремонтировало, а выступало только посредником. Ремонтом занимались предприятия, которые имели на то соответствующее право. О таком порядке ремонта было известно с самого начала работы с ООО «Аэрокосмос». Поэтому никаких лицензий на ремонт ООО «Аэрокосмос» не требовалось.
Начальник авиационного управления ГК ВВ МВД РФ, генерал-лейтенант Рогозин В.А. не отдавал мне каких-либо распоряжений заниматься решением всех вопросов финансового обеспечения деятельности авиации войск.
Занимался я с коммерческими организациями по поводу заключения договоров на ремонт летательных аппаратов и агрегатов к ним по поручению, которое воспринимал как приказ, своего прямого и непосредственного начальника- Рогозина В.А.».
Свидетель Рогозин В.А., бывший начальником авиационного управления ГК ВВ МВД РФ, а также прямым и непосредственным начальником Кожевникова А.А., подтвердил в судебном заседании от 23 ноября 2001 года эти показания Кожевникова А.А. и пояснил:
«Мне, как должностному лицу, известно, что с 1995 года с коммерческими фирмами заключались договоры на ремонт авиационной техники и закупку запасных частей к ней. Этим занимались полковники Семин А. и Кожевников А.А., я им лично поручил этим заниматься, так как им это было положено делать по должностным обязанностям».
Таким образом, действия Кожевникова А.А. по способствованию заключению договоров с коммерческими структурами были правомерными, поскольку осуществлялись в соответствии с ч. 1 ст.41 УК РФ во исполнение обязательного для него приказа.
При этом приказ Рогозина В.А. заниматься заключением договоров с коммерческими организациями, не мог восприниматься Кожевниковым А.А. как заведомо незаконный.
Поскольку получение взятки может быть совершено только с прямым умыслом, совершение незаконных действий в рамках этого состава тоже должно происходить только с прямым умыслом: субъект должен сознавать, что он совершает именно неправомерные действия, а также желать совершить их.
Никаких оснований считать, что умысел Кожевникова А.А. был направлен именно на совершение неправомерных действий, по делу не имеется.
1. Если вести речь о Законе Российской Федерации «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации» от 24 сентября 1992 года, то в нем не раскрыто понятие «боевая техника». В статье 11 этого закона говорилось лишь о том, что перечень видов оружия и боеприпасов, боевой и специальной техники, специальных средств, состоящих на вооружении внутренних войск, и правил их применения, утверждается Правительством Российской Федерации. Этот закон действовал до принятия нового Федерального закона РФ «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации» от 6 февраля 1997 года, которым был отменен закон в прежней редакции.
Что касается Постановления Совета Министров- Правительства Российской Федерации от 22 ноября 1993 года №1216 «Об утверждении перечня видов оружия, боеприпасов, боевой и специальной техники, специальных средств, состоящих на вооружении внутренних войск Министерства внутренних дел Российской Федерации, и правил их применения», то указанное Постановление издано с грифом «Для служебного пользования» и нигде не публиковалось, что подтверждается и имеющимся в деле письмом от 30 мая 2001 года ВРИО начальника авиационного управления ГК ВВ МВД России Рожина В.А. (том 41, л.д. 77).
В деле нет данных о том, что Кожевников А.А. был ознакомлен с этим актом индивидульно, или в группе с сослуживцами.
Свидетель Рогозин В.А. также показал в суде 23 ноября 2001 года, что ему незнакомы правительственные постановления с перечнем боевой и специальной техники внутренних войск. Такие же показания дал в суде и свидетель Колядин В.А.
Нарушение упомянутого правительственного постановления не может быть вменено Кожевникову А.А. судом также и потому, что, во-первых,
нарушение этого акта не вменено Кожевникову А.А. в постановлении о привлечении его в качестве обвиняемого,
а во-вторых, поскольку это постановление не опубликовано для всеобщего сведения.
Основанием для утверждения о невозможности использования указанного постановления в целях обвинения Кожевникова А.А. является ч. 3 ст. 15 Конституции РФ, согласно которой любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опубликованы официально для всеобщего сведения.
Указанным постановлением права и свободы Кожевникова А.А. затрагиваются, поскольку органы предварительного следствия в обвинительном заключении опирались именно на этот акт, нарушение которого якобы и свидетельствует о незаконности действий Кожевникова А.А. при содействии в заключении договоров на ремонт авиатехники.
В развитие приведенного конституционного положения и Президент РФ своим Указом от 21 января 1993 года № 104 «О нормативных актах центральных органов государственного управления Российской Федерации» также постановил, что акты, не прошедшие государственную регистрацию, а также зарегистрированные, но не опубликованные в установленном порядке, не влекут за собой правовых последствий как не вступившие в силу и не могут служить законным основанием для регулирования соответствующих правоотношений, применения каких бы то ни было санкций к гражданам, должностным лицам и организациям за невыполнение содержащихся в них предписаний; на указанные акты нельзя ссылаться при разрешении споров.
2. Не может Кожевников А.А. нести ответственность за незаконность действий и в связи с принятием нового Федерального закона РФ «О внутренних войсках Министерства внутренних дел Российской Федерации» от 6 февраля 1997 года.
В этом законе также не раскрыто понятие «боевая и специальная техника». О том, что законодатель не отождествлял в этом законе понятия «боевая техника» и «летательные аппараты», свидетельствует, например, ч. 2 ст. 28 Федерального закона №27-Ф3 от 6 февраля 1997 года «О внутренних войсках Министерства внутренних дел РФ», которая разделяет понятия «боевая и специальная техника», «транспортные средства», «летательные аппараты».
Что касается Постановления Правительства Российской Федерации от 7 марта 2000 года №204 «Об утверждении перечня видов оружия, боевой и специальной техники, спецсредств, состоящих на вооружении внутренних войск Министерства внутренних дел Российской Федерации, и правил их применения» (том 41, л.д.89), то оно также не может быть использовано против Кожевникова А.А. хотя бы потому, что нарушение этого акта не вменено Кожевникову А.А. органами предварительного следствия, а потому в принципе не может быть вменено и судом.
Не вправе ни органы предварительного следствия, ни суд вменять нарушение указанного акта и потому, что им не регулируются правоотношения, имевшие место в 1996, 1997 и 1998 годах, когда Кожевников А.А., по утверждению органов предварительного следствия, якобы и совершал преступление.
Таким образом, Кожевников А.А. не имел законных оснований считать, что вступление в договорные отношения с ООО «Аэрокосмос» производится неправомерно по тем мотивам, что ремонт боевой и специальной техники внутренних войск в соответствии с упомянутыми законами должен-де производиться по заявкам внутренних войск на договорной основе на ремонтных предприятиях Министерства обороны Российской Федерации, в том числе заводах Военно-Морского Флота.
При оценке утверждения органов предварительного следствия о незаконности действий Кожевникова А.А. я бы просил Уважаемый Суд обратить внимание и на то обстоятельство, что и другие специалисты не относили к «боевой технике» ремонтировавшуюся при посредничестве ООО «Аэрокосмос» авиационную технику.
В частности, в соответствии с выводами Заключения авиатехнической экспертизы, проведенной по постановлению следователя Энскым механиком 1-го отдела в/ч 33401,
«к боевой технике относятся вертолеты типа Ми-8, как оснащенные вооружением. Остальная авиационная техника, проходившая ремонт при посредничестве ООО «Аэрокосмос», относится к технике двойного назначения» (том 6, л.д.267-269).
Свидетель Опритов Ю.М. пояснял:
«...На вооружении подчиненной мне эскадрильи в 1995-2000 годах находилось три боевых вертолета Ми8МТВ, один Ми-8Т (пассажирский вертолет-салон Министра внутренних дел), один самолет Ту-134 (салон Министра), шесть самолетов Ан-72 и один самолет Ил-76. Из перечисленной техники только вертолеты Ми-8МТВ являются боевыми, остальная техника относится просто к авиационной технике» (том 9, л.д.56-59).
Свидетель Лизичев Г.И. также пояснял, в судебном заседании от 20 ноября 2001 года, что
Авиационная техника, которая ремонтировалась через посредническую фирму ООО «Аэрокосмос» не является боевой и специальной, а относится к транспортной авиации. У меня в полку,-как показал этот командир авиационной части, - боевой техники нет. Утвержденный правительством перечень боевой и специальной техники ему не знаком.
Свидетель Бояринов А.В. также показал в судебном заседании от 26 ноября 2001 года, что в МВД была только транспортная авиация, боевой не было.
Свидетель Каменков А.Г. также пояснил в суде, что в войсковой части 1581 была только военно-транспортная техника, боевой и специальной техники не было.
Сам Зверев А.А., также без сомнения являющийся специалистом в области авиационной техники пояснял в суде 19 ноября 2001 года на вопрос защитника, что
«Аэрокосмос» не занимался ремонтом боевой и специальной техники, а только транспортной авиации.
Наконец, даже начальник группы договорной работы и судебной статистики отдела правового обеспечения ГК ВВ МВД РФ Лизунков О.А. показал в суде, что
«...С 1994 года по день своего увольнения из внутренних войск у нас не делалось разграничений авиационной техники от специальной или боевой. Правительственные постановления с перечнем боевой и специальной технике мне неизвестны».
Не совершались Кожевниковым А.А. действия и вопреки интересам службы.
Как пояснял Кожевников А.А. в суде, в 1996 году возникли проблемы с оплатой заводу уже выполненного ремонта, но в этот момент появился Зверев А.А., который предложил помощь в этом вопросе и с ним решено было сотрудничать по вопросам проведения ремонта двигателей и другого имущества.
В частности, Кожевников А.А. показывал:
«В 1996-1997 годах из бюджета для нужд МВД РФ выделялось очень мало средств вследствие общего неважного экономического положения в государстве. Средства выделялись, в основном, в виде казначейских обязательств, денежных зачетов, векселей и других ценных бумаг. «Живых» денег мы практически не получали. В то же время необходимость в проведении ремонта была.
В феврале 1996 года в войсковой части 0301, на аэродроме «Сидоровский», простаивал из-за неисправности ВСУ ТА-6А самолет ИЛ-76, предназначенный для решения оперативных задач органов МВД. Данный двигатель уже был отремонтирован в городе Энске полтора года назад. Оплатить ремонт мы не смогли, завод уже собирался продать данный двигатель в качестве компенсации затраченных на ремонт средств. В этот момент появился у нас Зверев А.А., который предложил помочь в решении данной проблемы».
В соответствии с Заключением «по факту заключения договоров на ремонт техники и агрегатов не с предприятиями и учреждениями Минобороны России, а коммерческими структурами-посредниками, не имеющими сертификатов и собственной производственной базы», утвержденным заместителем Министра внутренних дел Российской Федерации 29 июня 1998 года, можно прийти к выводу, что заключение таких договоров было вынужденным.
Как указано в этом заключении,
«Финансирование ремонта авиационной техники, агрегатов и оборудования осуществлялось в основном ценными бумагами, большей частью денежными зачетами по долгам в федеральный бюджет. На запросы должностных лиц авиационного управления, в адрес ремпредприятий Министерства обороны о возможности размещения и оплаты ремонта авиационной техники в указанной выше форме, ответы получены отрицательные, или совсем не получены».
Как указано в этом же заключении:
«...Комиссия считает, что заключение договоров на ремонт авиационной техники, агрегатов и оборудования не с предприятиями Минобороны, а с коммерческими структурами-посредниками было продиктовано конкретными условиями обстановки, связанными с недостаточным и неритмичным финансированием войск, необходимостью оперативного решения задач по поддержанию парка летательных аппаратов в исправном состоянии в условиях нестабильной социально-экономической и криминогенной обстановки в стране» (том 5, л.д.241-242).
Начальник авиационного управления ГК ВВ МВД РФ и бывший прямой и непосредственный начальник Кожевникова А.А. Рогозин В.А. в судебном заседании от 23 ноября 2001 года также объяснял необходимость сотрудничества с коммерческими структурами вынужденным, обусловленным внешними для МВД РФ обстоятельствами.
«...В этот период с 1995 года,- как показывал Рогозин,- Военно-воздушные силы Минобороны РФ полностью отказали авиации внутренних войск в какой-либо помощи, которую они оказывали нам ранее (в ремонте техники, регламентных работах, использовании техники средств наземного обеспечения полетов). Все перевели на коммерческую основу и стали обращаться с нами, как с коммерсантами. В 1995-1996 г.г. финансирование авиации осуществлялось от 4% до 9% от потребности. Не больше 10% от потребности было финасирование. Практически вся авиация внутренних войск работала на Северном Кавказе. Исправность техники упала до 28% и ниже. Заводы Минобороны не брали авиатехнику на ремонт без денег. Поэтому мы вынуждены были искать фирмы и структуры, которые могли бы нам восстановить исправность и боевую готовность техники.
...В 1996 году было очень трудно добиться от авиаремонтных предприятий того, чтобы они приняли от нас эти денежные зачеты или казначейские обязательства...Возможность договориться принять денежные зачеты или казначейские билеты в качестве оплаты за ремонт авиационной техники практически отсутствовала...».
Показаниям Рогозина В.А. соответствуют данные, содержащиеся в письме заместителя Министра экономики Российской Федерации Дерябина В.Ф. от 6 июня 2000 года, который на запрос первого заместителя Энского военного прокурора сообщал:
«В 1995, 1996 годах ассигнования из федерального бюджета на ремонт вооружения, военной и специальной техники в рамках государственного оборонного заказа для МВД России не предусматривалось. Постановлением Правительства Российской Федерации «О государственном оборонном заказе на 1997 год». МВД России на эти цели было предусмотрено 107,0 миллиардов неденоминированных рублей. В рамках этих ассигнований государственным оборонным заказом предусматривался ремонт семи вертолетов Ми-8МТ на авиаремонтном заводе в городе N. (том 9, л.д. 110-111).
Свидетель Челноков В.А., бывший заместителем начальника авиационного управления ГК ВВ МВД РФ по материально-техническому обеспечению- начальником отдела МТО, показывал в суде, что
В 1996 году финасирование было, в основном, ценными бумагами. Однажды на служебном совещании поднимались вопросы о трудности реализации денежных зачетов. Живых денег не было. В устной и письменной форме заводы отказывались работать с денежными зачетами, сотрудничество с посредниками поэтому было вынужденным. Заводы требовали 100% предоплаты живыми деньгами. «Аэрокосмос» забирал без предоплаты в ремонт. Мы уже летали, а оплата еще не произведена. В Зверевске я уговаривал должностных лиц завода на коленях принять денежный зачет.
Как показал Зверев А.А. в суде 19 ноября 2001 года,
В 1995-1996 года ГК ВВ МВД РФ могло рассчитываться за ремонт авиатехники только ценными бумагами, и Управление капитально-восстановительного ремонта ВВС, где я тогда служил, не могло разместить заказы МВД (с оплатой ценными бумагами) на военных авиаремонтных заводах. Заводы не брались за работу при такой системе оплаты, им нужны были живые деньги- людям платить. У заводов не было денег. Они отказывались принимать денежные зачеты, так как надо было платить зарплату, ремонтировать технику, покупать запчасти. Поэтому, учитывая, что МВД не могло разместить свои заказы на ремонт авиатехники на военных заводах, я и рекомендовал должностным лицам авиационного управления ГК ВВ МВД РФ размещать эти заказы через ООО «Аэрокосмос», который, в свою очередь, мог разместить эти заказы на гражданских авиаремонтных заводах. «Аэрокосмос» брал денежные зачеты, реализовывал их не по номиналу, а с дисконтом. Свои потери при этом компенсировали оптимизацией цен: подешевле запчасти искали и поставляли на ремонтный завод, за счет чего снижали себестоимость ремонта. Сотрудничество «Аэрокосмоса» с МВД было взаимовыгодным: мы брали денежные зачеты, которые заводы не брали, наши цены были ниже.
Такие же показания дала в судебном заседании от 30 ноября 2001 года и свидетель Трудис О.Л.
Свидетель Папуша А.В. также показал, что были проблемы с принятием заводами денежных зачетов.
Допрошенный в судебном заседании генерал-лейтенант Кобылянский П.Н. также показал, что были сложности с финансированием. Вместо живых денег давали ценные бумаги, в том числе казначейскими обязательствами и денежными зачетами предлагали расплачиваться. «Мы кинулись на заводы МО с денежными зачетами, они говорят- не до вас, у нас тоже денежные зачеты». «У меня то же самое было с танковыми заводами- не принимали денежные зачеты». В то время многие специалисты вооруженных сил увольнялись, организовывали коммерческие фирмы, которые принимали денежные зачеты. У нас не было никакого выбора- или реализовывать денежные зачеты и таким образом обеспечивать ремонт техники, или нет.
Показания приведенных свидетелей в той их части, что заводы не брались за работу при такой системе оплаты, подтверждаются пояснением и работника военного авиационного ремонтного завода (АРЗ).
В частности, на вопрос следователя о том, было ли возможно в 1996 году проведение ремонта авиационной техники на заводе при условии оплаты ценными бумагами, бывший начальник 103 АРЗ Трифонов Ф.П. (том 17, л.д.175), чьи показания были оглашены в судебном заседании от 14 декабря 2001 года, ответил, что в тот период оплата шла только денежными средствами, ценные бумаги не принимались в виду сложности их использования.
О крайне невыгодных для МВД условиях, когда заводы все-таки брали денежные зачеты, свидетельствует и приобщенный 23 ноября 2001 года по ходатайству защитника документ, которым должностное лицо МВД извещалось директором завода о том, что в случае платы денежным зачетом а не деньгами, ВВ МВД должно уплатить плюс 30%.
Наконец, заводы и не соглашались напрямую работать с внутренними войсками, а только через ООО «Аэрокосмос». Об этом показал суду, например, свидетель Папуша А.В.
Показания этого и других свидетелей в этой части подтверждаются письмом начальника 237 АРЗ генералу Кобылянскому, в котором начальник завода указывает, что «Вопросы, касающиеся поставки авиатехники и платы за ремонт, прошу решать через уполномоченную фирму «Аэрокосмос» (том 4, л.д.83).
Свидетель Правдин К.В. также показал в суде, что в 1997 году финансирования фактически не было, ввели денежные зачеты, в 1998 году было разовое финасирование. Все заводы имели дилеров- дочерние фирмы, «на заводах,-как пояснил этот свидетель,- ничего не купишь». Хотя мы купим хоть у черта, если дешевле. Ничего страшного в работе с посредниками не имеется.
Таким образом, заключение договоров не с заводами напрямую, а с коммерческими посредническими фирмами, которые брались и при оплате ценными бумагами размещать заказы на ремонт авиатехники, было вынужденным, совершалось в состоянии крайней необходимости, не вопреки интересам службы, а исходя из них.
Эти интересы службы, проистекающие из потребностей контртеррористической операции на Северном Кавказе, диктовали необходимость постоянного содержания авиатехники в исправном состоянии, что и достигалось при сотрудничестве с ООО «Аэрокосмос». Это Общество, как следует из материалов дела, ни разу внутренние войска с ремонтом не подводило.
Что касается приказа Командующего ВВ МВД РФ №15 от 18 января 1996 года «О нарушениях порядка использования денежных средств в Северо-Кавказском округе внутренних войск МВД России и наказании виновных», запрещающего командующим войсками округов, командирам соединений и воинских частей заключать какие бы то ни было договоры с негосударственными предприятиями, учреждениями и организациями, не имеющими соответствующих лицензий, то и этот акт при вступлении в договорные отношения с ООО «Аэрокосмос» не нарушался.
Начальник группы договорной работы и судебной статистики отдела правового обеспечения ГК ВВ МВД РФ Лизунков О.А. показал в суде, что этот приказ не касался всей договорной работы, а был предназначен только для узкого вопроса, касавшегося жилья. Никаких запретов заключать договоры с ООО не было.
Как следует из материалов уголовного дела, ООО «Аэрокосмос» непосредственно ремонтом авиационной техники не занималось, а было только посредником в размещении заказов на ремонт, что признал установленным и следователь в постановлении о привлечении Кожевникова А.А. в качестве обвиняемого.
Как пояснил Зверев А.А. в судебном заседании от 19 ноября 2001 года на вопрос защитника:
Предприятие ООО «Аэрокосмос» всегда выступало в качестве посредника при организации ремонта и при поставках авиационной техники и оборудования. Само предприятие ООО «Аэрокосмос» непосредственно никаких ремонтных работ не выполняло. Поэтому предприятию «Аэрокосмос» никаких лицензий, сертификатов или разрешений на занятие указанной деятельностью не требовалось и не требуется. Собственной производственно-технической базы, ремфонда, складских помещений ООО «Аэрокосмос» не имеет, наша задача- найти заказ, договориться с заводом, определиться с ценой, разместить заказ. Должностные лица МВД, заключая с нами договоры на ремонт, достоверно знали о нашей роли посредников, а не субъектов, которые непосредственно осуществляли ремонт. Непосредственно ремонтом авиатехники занимались предприятия, имевшие на то соответствующее право. В догорах указывалось место ремонта- завод.
Показания Зверева А.А. в этой части подтверждены и заключением авиатехнической экспертизы, в котором указано, что
«Ремонт авиационной техники производился не на базе ООО «Аэрокосмос», а на предприятиях, имеющих допуск к ремонту данных типов авиационной техники и на основании действующей руководящей и рабочей технологической и конструкторской документации, бюллетеней заводов-изготовителей» (том 6, л.д. 267).
ООО «Аэрокосмос» находилось с этими предприятиями в договорных отношениях, предметом которых был поиск заказчиков.
Так, свидетель Зверев Д.А. пояснял в судебном заседании от 11 декабря 2001 года:
«...Деятельность ООО «Аэрокосмос» как коммерческой фирмы сводилась к поиску выгодных заказов. После чего представитель фирмы выезжал на один из авиаремонтных заводов, где договаривался о размещении этого заказа и о стоимости ремонтаю ООО «Аэрокосмос» размещало заказ на этом заводе, контролировало ход ремонтных работ, и получало денежные средства от организации- собственника авиационной техники (войсковой части). Часть от полученных денежных средств направлялась на ремонтный завод, согласно заранее определенной с руководством завода стоимости ремонта авиатехники, часть денежных средств в виде комиссионных оставалась на счетах ООО «Аэрокосмос», как прибыль».
О взаимоотношениях ООО «Аэрокосмос» с ремонтными заводами свидетельствует например, Генеральная доверенность, выданная Звереву А.А. 10 января 1996, в которой говорилось, что ООО «Аэрокосмос» представляет интересы ООО АП «Мотор» г. Энска и имеет право:
-Проводить маркетинговые работы с целью выявления заказчиков, имеющих возможность приобретения или поставки в ремонт авиационной техники,
-Заключать договора с юридическими лицами на осуществление работ по ремонту, переоборудованию, и реализации авиационной техники на производственной базе ООО АП «Мотор» города Энска...(том 4, л.д. 86).
О таком механизме ремонта авиатехники изначально было известно всем участникам договорных отношений с ООО «Аэрокосмос», в том числе и должностным лицам ВВ МВД РФ, вступавшим в договорные отношения с ООО «Аэрокосмос».
Для такой деятельности ООО «Аэрокосмос» лицензия не требовалась.
Не соглашаясь с этим утверждением, следователь Погодин К.А. в своем постановлении от 12 апреля 2001 года (том 13, л.д. 225-226), указывал на то, что
«До 1998 года ООО «Аэрокосмос» могло выполнять ремонт авиационной техники только в случае, если оно было допущено к ремонту приказом МГА СССР, ФАС России, ФСВТ России, правопреемником которых является Федеральная служба воздушного транспорта России, то есть оно должно быть зарегистрировано в указанной организации и получить разрешительные документы на производство ремонта.
...Как установлено, п. 1 Постановления Совета Министров Российской Федерации от 23 августа 1993 года №850, перевозочная и другая деятельность,связанная с осуществлением транспортного процесса на воздушном транспорте в Российской Федерации, может осуществляться юридическими и физическими лицами только на основании специальных разрешений (лицензий). Указанное постановление вступило в силу 1 сентября 1993 года и действовало до 24 января 1998 года.
Кроме того, 22 апреля 1997 года постановлением Правительства РФ №462 Приложение №1 к постановлению Правительства РФ от 24 декабря 1994 года №1418 дополнено разделом о том, что перевозочная деятельность, связанная с осуществлением транспортного процесса, требует лицензии».
Эти доводы следователя являются несостоятельными, поскольку, во-первых, отражают его рассуждения применительно к ООО «Аэрокосмос», как к субъекту хозяйственной деятельности, занимавшемуся непосредственно ремонтом авиационной техники, каковым это Общество не являлось (следователь сам признал в постановлении о привлечении Кожевникова А.А. в качестве обвиняемого, что ООО «Аэрокосмос» фактически осуществляло посредническую деятельность).
Во-вторых, перевозочная и другая деятельность, связанная с осуществлением транспортного процесса на воздушном транспорте в Российской Федерации, требовавшая наличия лицензии, в соответствии с п. 2 указанного следователем Постановлением Совета Министров Российской Федерации от 23 августа 1993 года №850, включала в себя
а) перевозку пассажиров и грузов;
б) аэропортовую деятельность,связанную с обслуживанием
воздушных судов, пассажиров и грузов в аэропортах;
в) авиационные работы для нужд предприятий и населения.
Ни одним из указанных видов деятельности ООО «Аэрокосмос» не занималось. В соответствии с дополнением в Устав Общества, зарегистрированным Энской регистрационной палатой 5 июня 1995 года, перечень видов деятельности указанного Общества был дополнен абзацем:
-покупка и продажа без права эксплуатации, размещение в ремонте авиатехники (том 2, л.д.42).
Ни о какой перевозке пассажиров и грузов и тому подобных работах, в Уставе речь не велась. Не осуществлялась указанная деятельность ООО «Аэрокосмос» и фактически.
Не соответствовало фактическим обстоятельствам уголовного дела и утверждение следователя в постановлении о привлечении Кожевникова А.А. в качестве обвиняемого о том, что Кожевников А.А., объясняя экономическую целесообразность подписания договоров с ООО «Аэрокосмос», вводил тем самым заместителя Энскокомандующего ВВ МВД РФ, генерал-лейтенанта Кобылянского П.Н. в заблуждение.
Как показал Ребров Р.И. в судебном заседании от 29 ноября 2001 года,
«если бы представители авиационного управления внутренних войск обратились бы на авиаремонтные заводы непосредственно, то эти предприятия, являясь хозрасчетными, устанавливали бы цены на договорной основе по рыночным ценам. Эти цены могли быть как выше, так и ниже, чем стоимость ремонта, которая была определена между ООО «Аэрокосмос», ЗАО «ПКП «Аэрокосмос» и заводами, проводившими ремонт».
И если указанный эксперт говорил лишь о возможном ценообразовании как в ту, так и в иную сторону, то Зверев А.А. прямо утверждал в суде 19 ноября 2001 года о том, что
Когда у МВД были деньги, они имели возможность напрямую заключать договоры с заводами, но цена ремонта была бы при этом завышена, поскольку в МВД не было специалистов определить истинную цену. Цены «Аэрокосмоса» была ниже, чем заводские, иначе бы с нами не стали заключать договоры. Занижение цен делали для коммерческой привлекательности.
Показания Зверева А.А. в этой части ничем не опровергнуты.
Эти показания можно было бы считать опровергнутыми лишь в том случае, если бы по тем же работам, которые были выполнены по договорам с ООО «Аэрокосмос», по более низким ценам были бы заключены договоры с заводами напрямую. Поскольку таких данных для сравнения не имеется, то говорить о выгодности для ВВ МВД РФ вступления с заводами в договорные отношения напрямую можно лишь в предположительном плане. А предположения, как известно, в основу обвинительного приговора положены быть не могут.
Показаниям Зверева А.А. в этой части соответствуют и показания свидетеля Хлыстова А.Л., показавшего в суде, что потерпевших от взаимодействия с посредниками не было, была экономия государственных денежных средств, поскольку ООО «Аэрокосмос» мог устанавливать цены и ниже заводских.
Таким образом, взаимодействие с коммерческой посреднической организацией, заключавшей с МВД договоры на ремонт техники, не было экономически нецелесообразным, было правомерным, совершалось во исполнение приказа, в интересах службы и в состоянии крайней необходимости, обусловленной просчетами и недостатками в финансировании внутренних войск МВД, от которых требовалось, тем не менее, содержать парк авиационной техники в исправном состоянии.